В сети появилась информация, что с 1 января 2022 года в России вводится запрет на продажи и применение самогонных аппаратов.
Инициатива предложена Росалкогольрегулированием, сообщают в СМИ, однако в ведомстве таких данных не подтвердили. Действительно ли вступает в силу новый закон, который запретит гнать самогон или это фейк, стоит разобраться более детально.
Почему в России хотят запретить самогонные аппараты в 2022 году
В ведомстве отметили, что есть несколько основных причин, которые и сподвигли принять соответствующее решение:
- прекращение оборота контрафактной продукции;
- защита здоровья граждан, которое находится под угрозой, если они употребляют контрафактный алкоголь;
- поддержка бизнеса.
Что касается последнего пункта, то здесь все просто. Покупая алкоголь без акциза, люди поддерживают нелегальный бизнес. Значит официальный поставщик теряет доход. Это приводит к уменьшению уплаты налога. Именно из этих денег и происходит поддержка социальной сферы: строятся детские садики и школы, покупается новое оборудование для больниц, реализуется строительство дорог.
Самогоноварение запретят в Новом 2022 году
В СМИ сообщают, что с инициативой запретить самогоноварение выступил Дмитрий Медведев, глава Росалкогольрегулирования.
Согласно его постановлению, запрещается продавать и использовать аппараты для самогона в домашних условиях. С прилавков магазинов все товары этой группы должны быть убраны.
Те аппараты, которые купили граждане ранее, использовать также нельзя, их нужно сдать в правоохранительные органы до 1 февраля.
В феврале полицию уполномочат проводить поквартирные обходы с целью проверки наличия запрещенных товаров. Такие меры предполагают извлечение аппаратов для самогоноварения с целью противодействия незаконному производству алкоголя.
Соответствующее постановление должно быть размещено на правовом портале правительства. Однако пока неизвестно, будет ли это постановление региональным или федеральным, также существуют многие неточности в процедуре изъятия и начисления штрафа за правонарушение.
Что нужно знать о Законе по запрету самогоноварения
С 1 января 2022 года самогонные аппараты и продукция, произведенная с помощью этого оборудования, находится «вне закона».
Если человек и дальше будет реализовывать контрафактный алкоголь, ему придется ответить за это. В отношении нарушителей будет возбуждено производство по статье 238 УК РФ.
Закон разрешает правоохранителям начать поквартирный обход. Это позволит выявить самогонные аппараты у населения.
Ходить силовики по квартирам смогут с 1 февраля. До этого времени у граждан есть возможность добровольно сдать запрещенное оборудование.
Реально ли запретить самогоноварение в России на официальном уровне
Подтверждений от Росалкогольрегулирования получить не удалось. В правительстве не слышали о принятом законе, который должен вступить в силу не позже 1 января, а значит через неполный месяц.
Скорее всего – это фейковая информация и пока рано говорить о таком решении на правительственном уровне.
Однако эксперты считают, что возможно в скором будущем появятся подобные нормативные акты, ведь инициативы объявления войны самогонщикам возникают регулярно среди активистов. Незаконно произведенный алкоголь может быть опасен, он не проходит государственных проверок, не имеет акцизной марки, а значит не может быть реализован на территории России.
Однако узаконить запрет самогоноварения будет достаточно сложно, по мнению экспертов. Запретить продавать аппараты возможно, но изъять купленные ранее, будет не так просто. В таком случае возникнет вопрос компенсации. К тому же множество контрафакта поступает с крупных предприятий, занимающихся алкогольными напитками. Это целые схемы, требующие детального расследования.
К чему может привести закон о запрете самогона
В следующем году начнет действовать сразу несколько законов, связанных с алкогольной продукцией. Так, уже с 1 января изменится маркировка. Спиртные напитки, которые не успеют реализовать к этой дате, придется пометить специальной наклейкой.
Ситуацию прокомментировал председатель Национального союза защиты прав потребителей Павел Шапкин. Он уверен, что эти изменения приведут к проблемам с поставками спиртного. Производители попросту не смогут так быстро совершить все необходимые манипуляции, чтобы соответствовать новым правилам. Скорее всего, вырастет цена алкоголя.
По словам Шапкина, есть и другие проблемы. Так, не все понимают, что изменится, поэтому постоянно обращаются за дополнительными разъяснениями. Что касается наклеек, то они крайне неудобны, так как постоянно отклеиваются. Без их наличия на магазин может быть наложен штраф. Из-за этого торговые точки уже заявляют, что им не хотелось бы принимать такой товар.
Уголовное наказание за «фейки» о войне и антивоенные призывы. Разбор
Госдума и Совет Федерации 4 марта приняли проект поправок в Уголовный кодекс РФ, которыми вводятся штрафы и уголовная ответственность для россиян за распространение «заведомо ложной информации» («фейков») о российской армии, за антивоенные действия и призывы, а также призывы к введению санкций против России.
- УК РФ дополняется новой статьей – 207.3 «Публичное распространение заведомо ложной информации об использовании Вооруженных сил РФ», следует из текста законопроекта. Закон принят «в целях защиты интересов РФ и ее граждан». Наказание за его нарушение – штраф в размере от 700 тысяч до 1,5 млн рублей и лишение свободы на срок до 3 лет.
- Если «заведомо ложная информация» («фейки») распространялась с использованием служебного положения, организованной группой лиц, «с искусственным созданием доказательств обвинения», из корыстных побуждений, по мотивам ненависти и вражды, то штраф возрастает на сумму от 3 до 5 млн руб., а срок лишения свободы увеличивается до 5 – 10 лет.
- Если распространение «фейков» повлекло тяжкие последствия, срок лишения свободы составит от 10 до 15 лет.
УК РФ дополняется новой статьей 280.3 «Публичные действия, направленные на дискредитацию использования Вооруженных сил РФ…».
В тесте законопроекта отдельно уточняется, что под публичными действиями понимаются и публичные призывы к воспрепятствованию использования Вооруженных сил РФ «в целях защиты интересов РФ и ее граждан, поддержания мира и безопасности».
В теории, речь может идти об антивоенных акциях протеста (публичные действия) и лозунгах, например «Нет войне» (публичные призывы).
- За первый эпизод публичных действий по «дискредитации» использования российской армии, включая антивоенные призывы, грозит административный штраф до 50 тысяч рублей для граждан и до 500 тысяч рублей для юрлиц.
- За второй эпизод в течение одного года грозит штраф от 100 до 300 тысяч рублей, арест на срок от 4 до 6 месяцев или же лишение свободы на срок до 3 лет.
- Если публичные действия по «дискредитации» российской армии, включая антивоенные призывы, повлекли смерть по неосторожности и/или причинение вреда здоровью граждан/имуществу, «массовые нарушения общественного порядка/безопасности» или создали помехи работе объектов жизнеобеспечения, транспортной или социальной инфраструктуры, банков, объектов энергетики, промышленности, связи, то штраф возрастает до 300 тысяч – 1 млн рублей, а срок лишения свободы — до 5 лет.
Глава 29 УК РФ дополняется статьей 284.2 «Призывы к введению мер ограничительного характера в отношении РФ, граждан РФ или российских юрлиц». Речь идет о призывах к введению или продлению политических или экономических санкций против России, российских граждан или российских компаний.
- За первый эпизод призывов к санкциям грозит административный штраф до 50 тысяч для граждан и до 500 тысяч для юрлиц.
- За второй эпизод в течение одного года грозит штраф до 500 тысяч рублей, арест на срок до 6 месяцев, лишение свободы на срок до 3 лет со штрафом в размере 200 тысяч рублей.
Генпрокуратура России 3 марта заявила, что участвуя в антивоенных акциях протеста россияне «вовлекаются в деятельность радикальных организаций, участие в которых влечет за собой уголовную ответственность по ч. 2 ст. 282.2 УК РФ (участие в деятельности экстремистской организации)».
Наказание — штраф до 600 тысяч рублей или лишение свободы сроком от 2 до 6 лет.
Кроме того, Госдума приняла в первом чтении правительственный законопроект, позволяющий прокуратуре получать доступ к персональным данным не только в рамках надзора, но и при выполнении других функций.
Если раньше обработку персональных данных россиян органы прокуратуры могли осуществлять только в связи с прокурорским надзором и на основании ФЗ «О прокуратуре», то, согласно правительственному законопроекту, запрос и обработка персональных данных может быть дозволена прокуратуре и другими федеральными законами, которые требуют от прокуратуры каких-то действий, пояснил The Bell руководитель практики Privacy юридической компании Digital Rights Center Севан Авалян. «Полномочия органов прокуратуры формально не увеличились, но были уточнены в пользу увеличения оснований для запроса и обработки персональных данных», — пояснил он, уточнив, что речи о расширении доступа органов прокуратуры к персональным данным россиян не идет.
Запад — враг, а сидеть нам
В понедельник группа сенаторов и депутатов внесла в Госдуму поправки к Уголовному кодексу (УК), предполагающие наказание до десяти лет лишения свободы за исполнение руководителями коммерческих и иных организаций антироссийских санкций. Законодатели уже пытались реализовать эту идею в 2018 году, но тогда категорически против высказалось бизнес-сообщество.
Собеседники “Ъ” в Думе уверяют, что новые формулировки в отличие от прежних не задевают добросовестный бизнес и касаются лишь случаев превышения полномочий и нанесения вреда другим лицам.
Однако Российский союз промышленников и предпринимателей (РСПП) по-прежнему против наказания за выполнение санкций, а юристы указывают на недостаточную ясность некоторых формулировок.
Среди авторов нового законопроекта — сенаторы Андрей Турчак и Андрей Клишас, а также депутаты-единороссы Павел Крашенинников и Ирина Панькина. Они предлагают дополнить новым квалифицирующим признаком ч. 2 ст.
201 УК «Злоупотребление полномочиями», которая предусматривает ответственность за использование руководителем коммерческой или иной организации своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам.
Подобные деяния, совершенные «в целях выполнения иностранных санкций» против РФ, предлагается наказывать штрафом до 1 млн руб. либо лишением свободы на срок до десяти лет. Поправки поддержали Верховный суд и правительственная комиссия по законопроектной деятельности.
Последняя, правда, предложила доработать документ, так как санкции могут вводиться не только против страны в целом, но и против отдельных россиян или российских юридических лиц.
Это уже вторая попытка ввести наказание за выполнение антироссийских санкций.
Схожий по смыслу законопроект, среди авторов которого значились спикеры Госдумы и Совета федерации Вячеслав Володин и Валентина Матвиенко, а также лидеры всех четырех думских фракций, был внесен 14 мая 2018 года и уже на следующий день принят в первом чтении. При этом наказание, предложенное в рамках новой ст. 284.
2 УК, было гораздо мягче: за совершение действий в целях исполнения иностранных санкций, если это повлекло отказ от «совершения обычных хозяйственных операций или сделок», можно было бы получить штраф до 600 тыс. руб. или лишение свободы на срок до четырех лет. Вторая часть этой статьи предполагала наказание (от штрафа 500 тыс. руб.
до трех лет лишения свободы) за «совершение умышленных действий, способствующих введению санкций».
Однако до второго чтения дело тогда так и не дошло. Категорически против поправок выступил РСПП.
«Законопроект противоречит политике президента РФ по отказу от избыточной уголовной ответственности и создает дополнительные условия для административного давления на бизнес»,— говорилось в заявлении, опубликованном на сайте РСПП.
По мнению членов союза, законопроект мог ограничить взаимодействие с иностранными инвесторами, снизить заинтересованность в инвестициях в Россию и ухудшить деловой климат.
В начале марта 2022 года этот проект был реанимирован, но лишь для того, чтобы ускорить принятие новых норм о наказании за фейки о деятельности вооруженных сил РФ и их дискредитацию.
Они были внесены в качестве поправок ко второму чтению, при этом ответственность за выполнение санкций из проекта исчезла, зато появилось новое наказание за призывы к санкциям (штраф в размере до 500 тыс. руб. либо лишение свободы на срок до трех лет).
А в середине марта вице-спикер Совфеда, секретарь генсовета «Единой России» Андрей Турчак пообещал внести поправки о наказании руководителей компаний «за исполнение санкций Запада, за фактически прямое пособничество ухудшению экономической ситуации».
Соавтор нового проекта, первый зампред комитета по госстроительству и законодательству Ирина Панькина напомнила “Ъ”, что проектируемый состав будет относиться к категории тяжких преступлений, что влечет за собой целый комплекс негативных юридических последствий, включая десятилетний срок давности и погашение судимости только спустя восемь лет после отбытия наказания.
«Это важный сигнал для тех, кто собирается так или иначе исполнять иностранные санкции против России, тем самым деструктивно влияя на нашу экономику»,— отметила она. А источник “Ъ” в том же комитете отметил, что если формулировки 2018 года могли задеть и добросовестный бизнес, то сейчас речь идет о превышении полномочий и нанесении вреда другим лицам.
Между тем РСПП свою позицию не изменил, сообщил в понедельник BFM вице-президент организации Игорь Юргенс. «РСПП будет выступать против такой инициативы, потому что она похожа на двойное давление: давит внешний враг, и изнутри тоже предпринимательское сообщество начинают давить по непонятным основаниям»,— пояснил он.
Опрошенные “Ъ” юристы полагают, что новые поправки могут коснуться широкого круга представителей частного бизнеса, хотя некоторым формулировкам пока недостает ясности.
Так, руководитель юридической практики CM Grace Consulting Екатерина Орлова указывает, что ст.
201 УК предполагает использование своих полномочий вопреки законным интересам организации и в целях извлечения выгод или нанесения вреда другим лицам.
Исходя из этого, исполнение санкций тоже должно формировать такую выгоду для себя или вред для других лиц, в том числе подсанкционных, уточняет юрист.
Адвокат ЕМПП Мерген Дораев объясняет, что к уголовной ответственности по этой статье могут привлекаться лица, выполняющие функции единоличного исполнительного органа, члена совета директоров или коллегиального исполнительного органа, а также те, кто выполняет в компании организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции.
«То есть речь идет о широком круге руководителей и лиц, которые могут их замещать, причем как российских граждан, так и иностранных»,— отмечает юрист. «К должностным лицам могут быть приравнены учредители или иные лица, которые могут влиять на принятие решений компанией.
Речь идет о компаниях, которые зарегистрированы в России или имеют здесь представительства»,— добавляет основатель консалтинговой группы vvCube Вадим Ткаченко.
Такая организация может быть коммерческой или некоммерческой, говорится в примечании к ст. 201 УК.
К исключениям относятся государственные и муниципальные органы, госкорпорации и компании, где государство владеет более 50%: их руководители по этой статье не привлекаются.
«Также не могут быть нарушителями чиновники и простые граждане, не занимающие руководящих постов. То есть, по сути, карать решили в основном руководителей частного бизнеса»,— указывает Мерген Дораев.
«Речь может идти о ситуациях, когда включение компании в санкционный список ее контрагенты трактуют как возможность не исполнять перед ней свои обязательства или призывают своих партнеров не взаимодействовать с подсанкционным лицом. Так, достаточно часто российские или зарубежные компании, присутствующие на российском рынке, отказываются работать с санкционными банками в РФ, так как опасаются попасть под «вторичные» санкции»,— рассказывает Екатерина Орлова.
Поправки предполагают, что в результате действий лица должен быть причинен существенный вред правам и законным интересам граждан или организаций либо интересам общества или государства.
«С учетом предложенного уточнения о мотиве преступным будет считаться любое действие, направленное на соблюдение санкций, потому что это может толковаться как причинение существенного вреда интересам государства.
Например, это может быть расторжение договорных отношений с лицом, попавшим под санкции, или даже попытка включить в договор так называемую санкционную оговорку»,— предполагает господин Дораев.
«Это могут быть действия, направленные на закрытие компании, прекращение поставок или увольнение сотрудников, которые обусловлены не финансовым положением или рыночной ситуацией, а именно санкциями.
И здесь надо отличать приостановку деятельности компании по объективным причинам, например из-за нарушения логистических цепочек, рыночной ситуации, финансового положения, от того, что связано непосредственно с выполнением санкций иностранных государств внутри России»,— подчеркивает господин Ткаченко.
Кроме того, действия должны быть совершены «вопреки законным интересам» соответствующей организации. «Неясно, что здесь рассматривать как законный интерес.
Будет ли считаться действующей вопреки своим законным интересам российская компания, имеющая подразделения или «дочки» за рубежом, если она исполняет зарубежные санкции в той части, которая необходима для ведения обычной хозяйственной деятельности? Полагаю, что нет, ведь ее деятельность направлена на получение прибыли, а наложение на нее вторичных санкций сделает это невозможным»,— поясняет госпожа Орлова.
В случае принятия поправок, полагает Мерген Дораев, «отечественный бизнес будет отказываться от выполнения санкционных предписаний на территории РФ либо начнет замалчивать настоящие причины своих действий, придумывая иные обстоятельства, не влекущие столь тяжелых последствий».
«Сложнее всего соблюдать новое требование будет иностранным гражданам, которые одновременно являются должностными лицами и в российской компании, и в компании, которая зарегистрирована в государстве, вводившем санкции,— говорит господин Ткаченко.— В этом случае можно попасть под санкции с обеих сторон, то есть нужно будет выбирать, чьи требования выполнять и с кем дальше вести бизнес.
Для россиян, имеющих бизнес внутри страны, выбор должен быть очевиден, но если у них есть активы за рубежом, то тогда стоит также задуматься о выборе стороны». Кроме того, большинство контрактов с зарубежными компаниями содержит условие, требующее исполнения санкций ЕС и США, напоминает Екатерина Орлова, поэтому «стоит доработать или разъяснить эти вопросы в ходе рассмотрения законопроекта».
Если вариант 2018 года казался прямолинейным — любое действие во исполнение внешних санкций авторы предлагали криминализировать новой ст. 284.2, то вариант 2022 года действительно выглядит гораздо менее определенным.
Четыре года назад предлагалось, по сути, максимально грубо пресекать исполнение «первичных» санкций — запретов на трансакции с лицами и организациями, прямо указанными в санкционных списках. Сейчас же переформулированная ч. 2 ст. 201 УК (самой по себе не имеющей политической окраски — это «зеркальная» статья к ст.
285 УК, наказывающей за злоупотребление должностными полномочиями чиновников) выглядит как скорее инструмент против действий, в которых у принимающего решение лица есть легальные возможности без прямого ущерба для своих дел вступить с реальным или потенциальным фигурантом санкционного списка в какие-либо отношения. Дело в том, что сама по себе ст.
201 УК криминализует только действия, направленные на сознательный вред кому-либо или ради собственной выгоды, при этом обвиняемый, исходя из текста, должен действовать не в интересах собственной организации-работодателя.
Впрочем, юридическая техника предложенной статьи УК, как и во многих последних законопроектах этого рода, характерна расплывчатостью и очевидной ориентированностью на выборочное демонстративное правоприменение в целях запугивания: для борьбы с боязнью «вторичных» санкций конструкция выглядит работоспособной, для предотвращения через УК применения «первичных» санкций — сомнительной. Впрочем, само по себе введение в УК такой статьи может повлиять на будущие решения оставшихся в России иностранных компаний, собственники которых обязаны исполнять решения своей «материнской» юрисдикции по закону. Многие из них, особенно в сфере профессиональных сервисов, в таком случае предпочтут окончательно покинуть РФ, поскольку к ее «токсичности» во внешнем мире добавляются криминальные риски для персонала. При этом эффективным инструментом принуждения для работы с подсанкционными лицами проект тоже не будет, ведь в большинстве случаев положения Гражданского кодекса о свободе договора позволяют отказывать им без прямых ссылок на санкционные списки и вообще без объяснения причин отказа.
Ксения Веретенникова, Мария Макутина, Анна Занина, Дмитрий Бутрин
В госдуму внесен законопроект, закрепляющий момент начала исчисления срока для применения удо
Ранее в комментарии «АГ» эксперты положительно оценили поправки. В частности, одна из них полагает, что поправки по смыслу ст.
10 УК РФ должны распространяться не только на тех, кто переведется на принудительные работы после их вступления в силу, но и тех, кто уже воспользовался возможностью замены наказания.
По мнению другого, теперь суды не будут расширенно толковать закон, исчисляя начало срока, необходимого для реализации права осужденного на УДО при замене неотбытой части наказания принудительными работами.
Правительство РФ внесло в Госдуму проект изменения в ст.
79 УК РФ (законопроект № 103503-8), предусматривающий, что, если осужденному неотбытая часть наказания заменена более мягким видом, срок, после фактического отбытия которого может быть применено условно-досрочное освобождение, исчисляется с момента начала срока отбывания наказания, назначенного по приговору. Проект закона разработал Минюст России.
Минюст предлагает законодательно закрепить момент начала исчисления срока для УДОВ проекте указывается, что осужденному, неотбытая часть наказания которому заменена более мягким видом, срок наказания, после фактического отбытия которого может быть применено УДО, исчисляется с момента начала срока отбывания изначального наказания
Как ранее писала «АГ», необходимость корректив авторы законодательной инициативы объясняют внесенными в 2018 г. в ст. 53.1 и 80 УК изменениями: были сокращены сроки фактически отбытого наказания, после которого возможна замена лишения свободы принудительными работами, по сравнению со сроками, необходимыми для замены лишения свободы более мягкими видами наказания или для применения УДО.
Таким образом, у осужденного в первую очередь возникает право на замену наказания в виде лишения свободы принудительными работами, а в дальнейшем – право на условно-досрочное освобождение. Между тем реализация данных норм на практике фактически ухудшает положение осужденных при исчислении судами сроков возникновения права на УДО после замены неотбытой части наказания более мягким видом.
В комментарии «АГ» адвокат АП Ленинградской области Виктор Ермолаев тогда отмечал, что предлагаемые Минюстом изменения в полной мере соответствуют процессуальной позиции защиты по делу Ильи Ерехинского – эту позицию адвокат последовательно отстаивал во всех судебных инстанциях, включая Верховный и Конституционный суды РФ, и с ней на разных этапах обжалования и в особом мнении соглашались некоторые судьи ВС и Третьего кассационного суда общей юрисдикции.
КС не стал рассматривать жалобу на проблему исчисления срока для УДОСуд посчитал, что неопределенности в вопросе самостоятельного исчисления срока, дающего право ходатайствовать об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, назначенного в порядке замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания, нет
По мнению юриста Благотворительного фонда помощи осужденным и их семьям (включен в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента. – Прим. ред.) Ольги Подоплеловой, поправки должны по смыслу ст. 10 УК РФ распространяться не только на тех, кто после вступления изменений в силу переведется на принудительные работы, но и тех, кто уже воспользовался возможностью замены наказания.
Советник ZKS Геннадий Есаков констатировал, что механизм «обнуления» срока, достаточного для применения УДО при предшествующей замене наказания более мягким видом, давно вызывал вопросы, поэтому отказ от этого правила (которое, к слову, напрямую не следовало из закона, а было, скорее, продуктом судейского толкования) нельзя не приветствовать. Однако, добавил он, это лишь маленький фрагмент общей «картины» применения УДО в последние годы.
Адвокат АП Белгородской области Борис Золотухин отмечал, что вставший на путь исправления осужденный за особо тяжкое преступление после отбытия двух третей срока наказания сегодня стоит перед выбором: ходатайствовать об изменении вида исправительного учреждения или об УДО.
При этом в случае удовлетворения ходатайства по виду учреждения право ходатайства об УДО для него откладывается. «Законодатель оставляет возможность после отбытия двух третей срока просить об УДО и, что важно, предлагает исчислять этот срок от момента начала фактического отбывания наказания», – подчеркивал он.
По мнению Бориса Золотухина, законопроект не встретит препятствий на своем пути, тем более он не требует финансовых затрат.
Адвокат АП Тульской области Сергей Сорокин высказал предположение, что теперь суды не будут придавать закону расширенное толкование о начале исчисления срока, необходимого для реализации права осужденного на УДО при замене неотбытой части наказания принудительными работами.
Отметим, что поправки в ст.
80 УК о корректировке сроков, после фактического отбытия которых для осужденных к лишению свободы за совершение особо тяжких преступлений возможна замена неотбытой части наказания принудительными работами, а также изменение в ст.
78 УИК о сокращении с двух третей до половины срока фактически отбытого наказания, после которого возможен перевод из исправительной колонии строгого режима в колонию-поселение, в Госдуму пока не внесены.
ЗаконодательствоУголовное право и процесс Прислать новость
Загрузка...
